17 сентября - день, когда белорусы вспоминают исторические уроки: тяжелые 1920-е годы и не менее суровые 1930-е. Это время пришлось на ренессанс "польской национальной идеи" на белорусских землях.
90 лет назад был создан концентрационный лагерь Береза-Картузская, хотя тогда он назывался изоляционным. Туда отправляли всех несогласных с польским режимом. Это первый на территории Беларуси концлагерь и один из самых жестоких. О жизни без имени и фамилии, а только с номером рассказал аналитик БИСИ Алексей Авдонин. Он отправился в современную Березу, чтобы своими глазами увидеть место заключения своего деда Федора Павловича Карпюка.
Сложно себе представить, но до 17 сентября 1939 года город Береза жил "от звонка до звонка". Казармы были обнесены колючей проволокой, а по периметру стояли бойницы с пулеметчиком.
О былом сегодня здесь напоминает дорога к музею, вымощенная шестигранной плиткой-трилинкой. Ее почти 90 лет назад изготавливали заключенные самого "спортивного" концлагеря в истории.
Все приказания полицейских надо было выполнять быстро и бегом. Лагерь ставил одну задачу - отбить всякое желание заниматься какой-либо политической борьбой, то есть сломить человека морально.
Польские палачи заставляли узников и ползать по-пластунски, и ходить по-утиному. Рабочий день заключенных начинался в 4 утра, и это при том, что за ночь людей неоднократно тоже могли поднять. Узников запрягали, как скот, в лошадиную упряжь, им запрещали говорить. За каждое слово могли ударить дубинкой.
Город Береза был закрытым и необычайно тихим. Вход в него был исключительно по пропускам в сопровождении полицейского конвоя.
Макет тюрьмы, которая была в концлагере Береза-Картузская
Билет в Березу-Картузскую дважды получал Федор Карпюк, уроженец деревни Щиты Бельского района, позже член Коммунистической партии Западной Белоруссии. Он был борцом с "оздоровительным" режимом Юзефа Пилсудского и осужден "по делу 133-х".
Они старались сохранить нашу белорусскую идентичность, потому что поляки закрывали белорусские школы, а белорусы эти школы открывали у себя в избах. Если закрывались православные церкви, то приходы опять-таки создавались в домах.
К политическим заключенным применялись особые меры. Из них пытались выбить не только слово, но и карандаш. Единственное, что можно было подписать, - декларацию с отречением от партии. "Неподписантов" ставили на колени.
"Узники называли эту дорогу кровавой, а полицейские цинично "путешествием к Сталину". Дорога в городе была выложена битым кирпичом, и узник должен был встать на колени, поднять руки вверх и ползти по этой дороге", - рассказала Галина Кравчук.
"Заставляли подписать документы, которые бы ознаменовали переход на польскую сторону, работу в качестве доносчика. Дед не пошел на это", - вспомнил Алексей Авдонин.
Сколько людей прошло через польский концлагерь, сказать невозможно. Согласно архивным документам, приблизительно 3 тыс. За год до освобождения сюда массово стали свозить даже женщин, поэтому цифра могла увеличиться и до 10 тыс.
"Все это закончилось 17 сентября 1939 года, когда Красная армия перешла границу, начала освобождение Западной Беларуси. В ночь с 17 на 18 сентября польские полицейские закрыли ворота лагеря и покинули его, а утром ворота открыли жители города", - сказала Галина Кравчук.
Федор Павлович Карпюк прошел в партизанах всю Великую Отечественную войну. Потом работал в Гродно и оставался верен идеалам до конца своих дней. На памятнике бывшего узника концлагеря Береза-Картузская нанесена красная звезда в память о тех, кому обязан свободой.
Поляки снова себя милитаризируют, заявляют о каких-то амбициях, территориальных претензиях на белорусские земли. Наша задача - остановить современный польский режим, чтобы он не совершил исторической ошибки и вновь не вверг польское население в очередную авантюру или в какую-либо войну в интересах англосаксов.
Неслучайно польский диктат сравнивали с фашистским. Береза-Картузская была построена как точная копия первого нацистского концлагеря Ораниенбург. Но эта история должна быть с жирной точкой в конце повествования - реванша не будет.
